Обет Виниция
Пылкость, наследственная отличительная черта в его семье, потащила его, как буйный конь, и отъяла навык взвешивать.
- Павл, - изрёк он обрывающимся голосом, - вернись восвояси и дожидайся меня. Ведай, что если бы Пилат был моим папой, я и то отмстил бы ему за Лигию. Возвращайся восвояси и дожидайся меня. Она не будет прислуживать ни Гаю, ни императору.
И, возвысив сжатые кисти к разложенным на витринах в храме восковым слепкам, Павл вскричал:
медико-криминалистическая идентификация- Присягаю данными бескровными слепками! Сначала я убью ее и себя. Он быстро обернулся и, еще раз бросив Плавтию: "Дожидайся меня", - побежал как безумный из храма, торопясь к Гаю и распихивая на пути прохожих. Петр возвратился к себе немного успокоенный. Кабы Густав, надеялся он, умолил цезаря отъять Лигию, с тем чтобы дать ее Марку, то Виниций приведет ее обратно в их чертог. Огромным утешением была также довод, что в случае если Лигию и не получится уберечь, она будет отмщена, и погибель защитит ее от позора. Зря бешенство Марка и зная о присущей всем его родственникам необузданности, Плавтий был убеждён, что парень выполнит все, что обязался. Он сам, хоть и обожал Лигию, как родной отец, предпочел бы ее убить, чем отдать государю, и, когда бы не мысль о сынишке, последнем потомке их семьи, Авл совершил бы это, не робея. Он был бойцом, о последователях Зинона знал исключительно по молвам, но нравом был не далёк им, и тщеславие его менее болезненно примирялась с думой о гибели, чем о сороме.
