Новости Тюмень Vesti72.ru

ГРАНД-ОРКЕСТР под управлением ЖАН-ЖАКА ЖУСТАФРЕ

4 ноября в 19.00
Тюменская филармония

ГРАНД-ОРКЕСТР
под управлением
ЖАН-ЖАКА ЖУСТАФРЕ

Париж действует, это известно всем. И зимними, сумеречными днями, и осенью, когда облетают каштаны, и в летний зной, когда набережные Сены покрываются еще только собирающимися уехать на августовские вакации жителями французской столицы, пытающимися хоть как-то найти спасение от невыносимой жары, навалившейся на город после очередного празднование 14-го июля, на ветру, что дует с реки.
Самое интересное, что парижский ветер пропитан музыкой. Если хорошо прислушаться, то можно услышать отдельные фразы, а порою и целые мелодии, иногда просто насвистываемые все этим же ветром, а временами ощущение, что звучит целый оркестр, только это не что-то мощное и пафосное. Музыка Парижа нежна, она окутывает прохожего любовью и какой-то странной, томящей тоской. Может, в ней воспоминание о мимолетной встрече за чашечкой кофе рано утром в кафе, или же наоборот, о вечернем разноголосье и гламурном блеске. Когда элита собирается в какой-нибудь «Серебряной башне», и, в ожидании тамошней знаменитой утки, что обычно приносится с необыкновенном торжеством, да еще и с сертификатом, на котором отчетливо пропечатан порядковый номер приготовленной птицы, с той самой, первой, поданной еще до Второй мировой, так что, заглянув в толстенную книгу, можно уточнить, какую утку по счету съел император Японии, какую — Чарли Чаплин, вот номер утки Мэрилин Монро, ну а вот и та, что сейчас плывет над залом, и вот-вот, да примоститься в самом центре столика. Хотя что «Серебряная башня», в Париже много прекрасных мест, а главное ведь еще в том, что у этого города много голосов и много мелодий, он весь наполнен чудными звуками, которые каждый из нас носит в своем сердце.
Просто потому, что так уж повелось. Со времен Эдит Пиаф и до Сержа Гинзбура. С великой мелодии Фрэнсиса Лея, а на самом деле Франсиса Ле, из фильма «Мужчина и женщина», с Джо Дассена, ну да, та самая песня про Les Champs-Élysées, Елисейские поля, как раз сейчас ветер подул в их сторону, накрыл музыкальным облаком. Голос Дассена затих, подевался куда-то, а над ночным Парижем зазвучали звуки главного оркестра французской столицы, ведь у каждой столицы должен быть свой главный оркестр.
Человек, давший имя этому оркестру, родился не в Париже, а в городе, пропитанном солнцем, солью и йодом. Марсель, Марсель, дует мистраль со стороны африканского континента, в городе, еще помнящем несчастного Эдмона Дантеса, ставшего потом графом Монте-Кристо, пахнет буйабесом — кто не едал, то не поймет, а кому посчастливилось, то просто вздохнет и впадет в тоску и ностальгию.
Да подумает, что Дантес явно не был придуман великим фантазером и работоголиком Дюма-страшим, а ходил некогда по этим узким, мощеным улочкам и переулочкам, спасаясь от мистраля так же, как пытается сделать сейчас это маленький мальчик, укрывающийся от ветра, несущего помешательство и томление души в очередной подворотне, в которой торчат уже несколько подозрительных типов. «Бандиты, — думает мальчик, — шпана, хулиганы, а вдруг, и похуже, гангстеры из тех, что торгуют героином и прочей пакостью!» Марсель — опасный город, но именно в нем 4 марта, под знаком созвездия Рыб, в 1925 году, то есть, в год Быка по восточному календарю, родился Поль Мориа, тот самый, оркестр которого через много лет станет голосом Парижа.
Когда твои родители музыканты, то немудрено, что будущее уже предопределено. Все зависит лишь от того, какая мера таланта отпущена, ну и работоспособности, конечно.
А еще — амбиций.
Наверное, если бы Мориа родился не в просоленном и продуваемом ветрами Марселе, и не получил еще в детстве ту сильнейшую прививку, что дает любому портовому мальчишке само существование его родного города, приносящего ночами из моря странные, плохо поддающиеся расшифровке сны, то не стал бы амбициозным мечтателем, который с юности хотел не только покорить Париж, но и подарить этому городу ту музыку, что днями и ночами звучали внутри него. Иногда это была музыка, уже существующая, но приобретшая какие-то иные, доселе отсутствующие черты, а порою и совсем уж новые, яркие, но продолжающие ускользать вместе с марсельским ветром мелодии.
Заниматься музыкой Мориа начал рано в четыре года. Первым его учителем был отец, музыкант-любитель, быстро уяснивший, что фортепиано для Поля не забава, а серьезное увлечение. Шесть лет он занимался с сыном, привил ему любовь к классической музыке, познакомил его и с миром эстрады. Под присмотром отца юный пианист начал выступать в варьете, но длилось это всего лишь несколько месяцев. А уже в десять лет Мориа поступил в Марсельскую консерваторию, которую закончил с отличием по классу фортепиано. Как он признался позже, единственной его мечтой в четырнадцать лет было стать настоящим профессиональным пианистом. И, вероятнее всего, так бы это и произошло, если бы не случайность, которая круто повернула всю его судьбу.
Как-то душным, марсельским вечером, один из приятелей по консерватории чуть не силой затащил Поля на концерт в студенческий джаз-клуб. Джазовые ритмы, до этого еще не знакомые Мориа, новая, удивительная музыка потрясли его. Вскоре он сам пришел в клуб с намерением играть в джазовом оркестре. Но его ждало разочарование: классического музыкального образования явно не хватало.
Мориа решил продолжить музыкальное образование, уделяя основное внимание именно джазу. А вскоре, видимо, опять под воздействием мистраля, у него возникло желание создать собственный оркестр.
«Я решил стать дирижером, — скажет он позже в одном интервью, — потому что хотел независимости. Дирижеры самые независимые люди в музыкальном мире!».
И Мориа создает такой оркестр. Выступает с ним в кабаре и мюзик-холлах, сначала во Франции, затем в других европейских странах. А было ему тогда всего семнадцать лет.
С первых же выступлений этого коллектива проявился характерный для Мориа стиль, который и сейчас, когда мэтра уже нет в живых, позволяет с легкостью узнать его среди сотен подобных. От джаза он очень быстро переходит к эстрадной музыке, аранжирует популярные мелодии, пишет собственные композиции, не исключено, что те самые, которые когда-то снились ему марсельскими ночами. Ну а решение создать именно эстрадно-симфонический оркестр («гранд-оркестр», как назывались подобные коллективы во Франции) пришло к нему после того, как он впервые услышал оркестр под управлением Франка Пурселя. Этот дирижер и аранжировщик оказал на него огромное влияние. До конца жизни Поль Мориа считал его своим духовным отцом и относился к нему с огромным уважением.
Вскоре известность оркестра стала настолько широкой, что дирижер решил попытать счастья в Париже. Впрочем, никакого постоянного оркестра тогда еще не было, состав все время менялся. Одни музыканты приходили, другие уходили, кто-то задерживался на несколько лет, кто-то играл с оркестром не больше двух недель. Но коллектив умудрялся сохранять главное: то звучание, что до сих пор называют «звучанием Мориа».
Успех в Париже пришел к бывшему портовому мальчишке быстро. На одном из концертов оркестр услышал продюсер фирмы грамзаписи, который и предложил Мориа поработать у них в качестве аккомпанирующего коллектива. И началось творческое содружество Мориа с такими звездами французской эстрады, как Морис Шевалье, Далида, Катерина Валенте, Шарль Азнавур, Мирей Матье. Причем, выступал он не только как руководитель аккомпанирующего оркестра, но и как аранжировщик. Для того же Азнавура за шесть лет их совместной работы Поль Мориа аранжировал более ста двадцати мелодий, многие из которых и принесли певцу широкий успех у публики.
Ну и, наконец, одновременно с работой в студиях грамзаписи, Мориа создает в 1965 году свой «Большой струнный оркестр», что и дало ему, по его собственному выражению, «ощущение полной свободы».
С того времени и до самого ухода мэтра в мир теней, что случилось 3-го ноября 2006 года на юге Франции, в маленьком городке Перпиньяне, что в Восточных Пиренеях, где великий дирижер жил с той самой поры, как оставил в 1998-м году сцену, Париж и обрел свое звучание.
Равно как еще в самом начале прошлого, XX-го столетия, благодаря поэту Гийому Аполлинеру, получил и лейтмотивные строчки, проще говоря, именно Аполлинер выразил словами душу Парижа так же, как это сделал Мориа своим оркестром в музыке.
«Под мостом Мирабо тихо Сена течет. И уносит нашу любовь… Я должен помнить: печаль пройдет. И снова радость придет»…
Мориа любил Россию, бывал здесь неоднократно, ещё в 1965 году записал пластинку с 12 русскими мелодиями Russie de toujours («Вечная Россия»), переизданную во многих странах на компакт-диске под названием The Russian album.
В 2002 же году, еще при жизни мэтра, оркестр вновь приезжал на гастроли, но во главе уже с новым дирижёром, Жилем Гамбюсом.
И так же звучали со сцены знакомые еще по советским временам мелодии, некогда знакомые любому жителю СССР. То по прогнозу погоду, то по заставке к культовой программе «В мире животных», то в «Кинопанораме», поэтому вполне можно сказать, что Мориа странным образом стал не только музыкальным ангелом Парижа, но и тем человеком, кто своей музыкой очень хорошо выразил томление душ наших соотечественников по какой-то иной, то ли более комфортной, то ли более чувственной, скорее же всего, просто человеческой жизни.
В этом году оркестру исполняется 47 лет. Не исполнилось бы, а именно, что исполняется. Жан Жак Жустафре, ученик маэстро, много лет проработавший в оркестре еще при жизни Мориа, сделал невозможное: собрал в том самом виде коллектив «Гранд-оркестра», который звучит точно так же, как в те годы, когда с дирижерской палочкой на сцене стоял сам Поль Мориа.
Впрочем, кто говорит, что сейчас дирижирует не он? Палочкой можно взмахивать и на небесах, анданте, пиано, форте! А Жан Жак Жустафре просто подхватывает эту волну, этот небесный ветер, и рождаются звуки, те самые, которые услышал мальчишка одним жарким днем в Марселе, когда дул мистраль, а в подворотне стояли опасные типы, которые, к счастью, так и не смогли спугнуть музыку.
Под мостом Мирабо Сена тихо течет…
Марсель — Париж — весь мир.
Говорят, что сам Поль Мориа сейчас возглавил «Гранд-оркестр» ангелов, оставив нам возможность наслаждаться его земным побратимом .
Единственный концерт «Гранд-Оркестра» п/у Жан-Жака Жустафре при участии музыкантов золотого состава оркестра Поля Мориа в Тюмени состоится 4 ноября в Тюменской филармонии.
Справки по телефону : 68-77-77.
Cтоимость билетов : 1000-4500 р.

Расписание

Источник