Новости Тюмень Vesti72.ru

Вначале было…

У нас в Ревде, откуда я родом, есть человек, по имени Александр. Году в девяносто втором он поехал в Москву за машиной, взяв с собой 4000$, а вернулся с велосипедом. Правда, это была одна из лучших в мире моделей, поэтому и стоила соответственно. Вот с этого и началось развитие маунтинбайка вначале в Ревде, а потом и в области.

Ревда – город небольшой, и все видят, кто на чем катается. Вот и Александр Мотовилов, который сейчас двигает весь областной велоспорт, а тогда работал в ревдинском морге, увидел этот велосипед и загорелся. Вначале купил какой-то простенький, а потом продал комнату в комуналке и на вырученные деньги купил у тезки тот самый наикрутейший. И первая велосекция Ревды базировалась на работе Александра в подвале морга.

Еще в Ревде Мотовилов начал растить чемпионов. А потом он перебрался в Свердловск – здесь перспектив было больше. В те времена у нас из-за отставания от всего мира было только одно направление – кросскантри. Это дисциплина гоночная, силовая, никаким экстримом здесь и не пахло. Те же гонщики, которые ездили на шоссейных велосипедах, пересаживались на горные – тогда это было модно. Мотовилов после переезда в Свердловск начал развивать триал. Сейчас у нас лучшие триалисты на Урале.

Потом мода пошла на даунхил – это скоростной спуск. С вершины горы человек на велосипеде стартует, а внизу время засекают. В 2000 году он был признан самой экстремальной дисциплиной не только вело-, но и изо всех видов спорта.

Лучше всех в России даунхил развит у москвичей, хотя у них гор нет, а у нас есть. Зато у них есть большие деньги. Велосипед для скоростного спуска, пригодный для соревнований, стоит от 3 000$ и выше. Провинция беднее и у нас таких денег нет. В прошлом году я, возвращаясь с чемпионата России, который проводился на Домбае, разговорился с одним москвичом. Он сказал: «Я мечтаю утром проснуться и увидеть рядом с домом гору. Катался бы с нее и никуда не ездил бы». А я думаю – у меня в Ревде, в центре города, гора – бери и езди, да велосипеда такого нет.

Сейчас новая дисциплина стала развиваться – дёртджампинг – прыжки на трамплинах. Трамплины вырываются в земле, ты разгоняешься, взлетаешь и в полете выполняешь различные фигуры (кто сказал, что фигуры высшего пилотажа доступны только летчикам?).

Откуда что берется.

Все развитие наше зависит от мест катания. Для нас нужен скейт-парк. Это деревянные трамплины, рампы и перила различной конфигурации. В прошлом году мы скинулись и заказали два трамплина. У двух ребят из нашей велотусовки отцы работают директорами заводов. Один трамплин делали на одном заводе, второй на втором. И вскоре после того, как трамплины были сделаны, один из этих ребят неудачно приземлился при прыжке, упал на спину и получил компрессионный перелом четырех позвонков. Ему нельзя было сидеть, он только лежал или стоял. Сейчас он выздоровел, мы с ним в Москву съездили, в скейт-парке покатались.

Что у нас хорошо – на окраинах города можно и трамплины делать и кое-что еще для тренировок. А вот в Москве хуже. Там все всё видят, как в Европе, нигде просто так ничего не делается. В Сокольниках ребятам удалось договориться с администратором и он помог им с подготовкой трамплинов для дертджампинга, землю машинами возили. А потом один паренек сломал себе шею и все бульдозерами сравняли.

Нам для тренировок, для отработки прыжков нужна поролоновая яма. За рубежом их полно, а у нас в России вообще нет. У одного из моих знакомых в Сысерти дача, так мы там решили такую яму организовать. Сколотили трамплин, сделали яму, осталось только наполнить ее поролоном. Но это мы делаем для себя, не для всей велотусовки. Там достаточно таких, кто на холяву готов попрыгать, а поролон денег стоит.

У зимы свои плюсы

Многие почему-то думают, что зимой кататься невозможно, а я вот уже четвертый сезон езжу и очень доволен – ничем не хуже, чем летом. Я люблю выезжать часов в 11 вечера. Фонари горят, видно куда ехать, а тротуары пустые, на улицах никого, и я до часа ночи катаюсь. Конечно, зимой есть определенная специфика – нельзя останавливаться, иначе замерзнешь, и я час – два отрываюсь по полной. А потом приезжаешь домой и такое расслабление.

Зимой фишка в том, что наши дороги и тротуары плохо чистятся. При их пересечении образуются большие перепады высот и получаются отличные трамплины. В начале сезона зима вызывает у меня отвращение, но когда к началу января формируются трамплины…. Мчишься и такое ощущение, что весь город из одних трамплинов состоит.

По долинам и по взгорьям

2 раза в год езжу на соревнования в Красную Поляну – это, наверное, самое красивое место в России. Соревнования там напряженные, четыре брода надо преодолеть, в гору подняться, продемонстрировать свои достижения во всех дисциплинах. За 6 дней велосипед просто в износ уходит. Каретку выкидываешь, колодки за 2 дня стираются.

 В первый раз, когда я туда с друзьями приехал, мы поселились не в Красной Поляне, а в Адлере, за 50 километров. И каждый день мы мотались взад – вперед. Проедешь весной, по грязи, 4 брода, весь мокрый, грязный, и обратно в автобус. А он набит обычными пассажирами, и ты, стоя в обнимку с велосипедом, трясешься назад 50 км.

Дорога, которая идет до Красной Поляны проложена в отвесном ущелье. Местами на ней с трудом размещается одна машина. Вниз посмотришь – а там обрыв метров 50, горная река течет, машины валяются. Очень красивое место.

На Домбае самим пришлось трассу для соревнований строить, полнедели ковырялись. Даже Камаз уронили – он на склоне опрокинулся, начал выгружать землю и упал.

За сезон, это с апреля по август, делаешь поездок десять на соревнования, каждая недели полторы – две. Домой приедешь, несколько дней отдохнешь – и опять на поезд.

Да, были раны боевые..

Сейчас я переквалифицировался. Раньше больше силовые направления нравились, а сейчас те виды, где надо думать головой, следить за тем что делаешь. Физически в них не так выкладываешься, но зато сколько экстрима. При выполнении трюков я прокручиваю вначале все в голове. И поэтому реально я это делаю как бы второй раз. В моих трюках процентов десять – это атлетика, а остальное – работа головой.

Единственное, чем плохи экстремальные виды – а иначе они и не были бы экстремальными – это обязательным наличием травм. Принимал я как-то раз участие в соревнованиях по прыжкам с трамплина, проводившихся зимой. Передо мной человек десять проехало и буквально все измолотили. Я прыгаю на трамплине, приземляюсь и колеса проваливаются. Ноги соскальзывают с педалей, зарываются  в снег и я ломаю голеностоп. Чувствую, что плохо стало, а выступать надо – зря что ли 600 км проехал. Выступил и занял второе место – за счет техники. Где требовалась голая сила, я отставал – из-за травмы не мог полноценно давить на педаль.

В Красной Поляне перед соревнованиями по скоростному спуску, на тренировке, я несколько раз упал. И колени у меня заболели и немного подраспухли. На следующий день просыпаюсь, надо на старт ехать, а ноги то болят и не разгибаются. Я их намазал, разогрел, с трудом сел на велосипед и поехал к канатной дороге. На гору поднялся, там еще подразмял – они стали более-менее. Начал спускаться, полтрассы проехал и у меня ломается вилка – я опять падаю. Вот такая неудачная поездка у меня была. Колени потом ползимы всячески лечил, но вылечил.

На тот момент велодисциплины уже были придуманы, а защиты не было. Сейчас, спустя три года я завидую нынешним начинающим спортсменам. У них есть сразу все: налокотники, наколенники, шлема хорошие, защита на ноги, на голень. В нашей защите унификации с другими видами спорта нет. Мало того, на каждую дисциплину своя защита. Или максимальная защита, или не очень максимальная, но зато дышащая, с вентиляцией. Есть защита для камней, есть парковая.

Велосипед зацепляет

Мне 22 года, а толком нигде не работаю – деньги перепадут с выступлений – и все. Я закончил политехникум, но работать по этой специальности не буду. Все велосипедисты, это уже мировой опыт, становятся или продавцами или директорами велосипедных магазинов. Пусть человек и не может на соревнованиях выступать, но это его жизнь.

Приходит к нам в магазин человек и говорит: «Дайте мне велосипед». А ведь есть много классов – от самого простого, на котором бабушки и дедушки в булочную ездят до профессионального за 50 000. Купят велосипед за 6 000, поездят, и большинству это так начинает нравиться, что они начинают свой велосипед модернизировать – у нас все взаимозаменяемо. Можно на этот велосипед за 6 000 поставить один только переключатель за 5 000. 

Борис МАЙДАНИК