Новости Тюмень Vesti72.ru

Из Китая в Тюменскую область: жизнь как роман

Шестьдесят лет назад, в 1954 году, пленум ЦК КПСС принял постановление «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель». На исполнение этого партийного решения в Казахстан отправились тысячи людей. Среди них была и тюменка Лидия Нохрина.
Ее судьба – отличная история для романа. Судите сами: она родилась и выросла в Китайской народной республике, куда ещё в годы гражданской войны перебрались её предки. После смерти Сталина у семьи вновь появилась возможность вернуться на историческую Родину. Правда, уже не Дальний Восток, а в Казахстан – на освоение целины. Десять лет среди бескрайних степей закалили характер Лидии Нохриной и подарили любовь всей жизни._
На это интервью Лидия Митрофановна никак не соглашалась. Отказываясь, говорила, что рассказывать ей нечего, «жизнь как жизнь». Дала добро лишь, когда услышала, что людей, которые в 50-е осваивали целину, осталось немного, и узнать, как же все было на самом деле, практически не у кого, ведь в учебниках только красивые истории о героях. Встретились буквально на следующий день. Гостей хозяюшка встретила свежеиспеченными пирогами и блинами и за чашкой чая, улыбаясь, рассказала о своей удивительной судьбе:
– Мои папа и мама родились на Амуре. Время было очень неспокойное: только свершилась Октябрьская революция, а затем и гражданская война. Маме было семь лет, когда дед, чтобы спасти семью, перешёл через границу и обосновался в Китае. Также поступили и родители моего отца. Позже родилась и я. Не знаю, как сложилась бы в Китайской народной республике моя судьба, но когда мне исполнилось 14 лет, как раз после смерти Сталина, русским разрешили вернуться на Родину. Точнее, в Казахстан – в Аршалынский совхоз. В первом эшелоне отправилось 10 семей. Всех поселили в малюсенькой начальной школе. Жить было просто невозможно, но постепенно семьи стали расселять по землянкам.
Строили их следующим образом. Срезали слои дёрна и складывали друг на друга, а перекрытие делали деревянным. У кого-то полы были деревянные, а у нас мазанный глиной, для этого разводили её жиденько с кизяком и покрывали пол. Землянки были очень теплыми, даже зимой. Когда снега выпадало много – наметало столько, что сверху даже труб не оставалось, только дым развевался по ветру.
Топили печи кизяком. Сейчас уже мало кто знает, что это такое. А мы сами делали кизяк – летом сушили коровий навоз и складывали его поленницей. На нем и готовили еду. Кстати, запаха никакого не было, т.к. за время сушки он успевал выветриться. А небольшими деревцами, что росли в «околках», пользоваться нам не разрешали. Только если деревца сами погибали.
В Казахстане я пошла в седьмой класс. До ближайшей школы ребятишек возили на быках. Путь был неблизкий – 10 км, поэтому выезжали ранним утром, а добирались почти к вечеру. Жили в интернате, и к родителям приезжали лишь на выходные.
Держали своё хозяйство: гусей, индюков, скот. Ведь, зерна было много. Им и кормили. В огороде тоже всё садили, но земля была глинистой и родила мало. Бывало, после дождика идёшь по ней, а глина так весь сапог окутывает, что ногу от земли не оторвать! Зато, поскольку жили мы на берегу большого озере, то на столе всегда была свежая рыба.
Летом с братьями и сестрами помогали взрослым на уборке зерна. Буртов стояло столько, что и им конца и края не было видно. Зерно перелопачивали, чтобы сохло. Кстати, первая уборочная для нас прошла бесплатно. Уже когда месяц отработали, казахи спросили у нас: «А вы кому-нибудь говорили, сколько нарядов отработали, чтоб зарплату получать?» Мы лишь плечами пожали, да впредь уяснили, что надо самим думать и записывать выработку. Мама кормила бригады комбайнеров и трактористов, а отец занимался строительством глинобитных землянок.
После школы хотела поступить в институт, но учиться поблизости было негде. Мама посоветовала пойти работать помощником бухгалтера. Правда, наставница меня особо не учила, а мне зарплату надо всем начислять! Как это делать на счётах, я не знала. Мучилась, мучилась – спасибо управляющий помог! И мне эта наука по душе пришлась. Год проработала и уехала учиться в Арамиль в Свердловской области. Школу бухгалтеров окончила с отличием, и меня порекомендовали работать сразу главным бухгалтером. Вернулась в родные места.
Эта работа помогла мне встретить мужа. Дело было так. У нас на двери конторы висел старый, проржавевший замок. Я приходила рано – и всё никак не могла его открыть. А наш новый агроном – Георгий Фатеевич – подойдёт ко мне да скажет: «Вам помочь?», я ему и отвечаю: «Ну, помогите». Так замок и открывал. Впрочем, тогда ещё друг к другу даже не присматривались. Познакомились только, когда нас отправили подсчитывать убытки после кражи картофеля. Стали дружить: он вместе с друзьями хорошо на гитаре играл, а я с сёстрами пела – такие концерты устраивали, заслушаешься! А в июле 1962 года поженились.
– Я ведь в Казахстан тоже попал случайно, – присоединяется к нашему разговору Георгий Фатеевич, – Сам-то я из Тюмени. После школы вместе с друзьями решили поступать в сельскохозяйственный институт. В Тюмени такого не было. Выбирали между Омском, Свердловском и Казанью – там родился один из моих друзей. Бросили в шапку бумажки с названиями городов и вытянули Казань. Все туда и поехали. Экзамены сдали, а поступил только я! По окончании вуза мне предложили ехать на целину. Попал в совхоз Аршалынский. Первое время жил в землянке. Всё бы ничего, да одно плохо было – по земляным стенам бегали крысы и тушканчики. Лежишь, бывало, да думаешь: «И ради этого я пять лет учился?!» Через полгода перевели в саманный дом. Условия стали получше. Впрочем, в доме я только спал. Основное время проводил в полях.
Управлять приходилось огромным хозяйством. Одних лишь комбайнеров в распоряжении было около сотни человек. С участка на участок переезжал на верном друге – лихом скакуне. Правда, с характером был конь. Мог встать как вкопанный и в путь отправиться, лишь услышав любимую песню «Выйди дивчина в сад под горой». С этим конём проработал три года. Ох и тяжко было прощаться с другом, когда в 64-м нам с женой пришлось уехать из Казахстана. Тогда врачи из-за состояния здоровья супруги порекомендовали поменять климат. Помню, перед самым отъездом привязал я коня к штакетнику нового агронома, а сам домой пошёл. Так друг мой сердечный вырвался и пришёл на своё место. Прощался с ним, да плакал… А в Тюменской области меня назначили главным агрономом в Червишево. Трудовую деятельность заканчивал уже председателем райкома профсоюзов Тюменского района.
– Мужу предлагали вернуться в Казахстан, – добавляет Лидия Митрофановна, – но мы отказались. Полюбилась нам Тюменская земля, и именно на ней растут наши дети и внуки.
Источник